панкреатит у ребенка

Несмотря на внедрение в практику лечения больных Н2–блокаторов гистаминовых рецепторов и ингибиторов протонного насоса, антацидные препартаты не потеряли своего значения в лечении больных. Собственный опыт многолетнего применения антацидных препаратов (в том числе и невсасывающихся антацидных препаратов) в лечении больных, страдающих китслотозависимыми заболеваниями, показал следующее: 1) антацидные препараты можно применять в качестве монотерапии (в стандартных дозировках) с положительным эффектом на ранних (начальных) стадиях указанных выше кислотозависимых заболеваний; 2) в качестве «курсовой» дополнительной терапии в сочетании с Н2–блокаторами гистаминовых рецепторов и/или прокинетиками; 3) в качестве симптоматических средств для устранения (снижения интенсивности) изжоги и боли за грудиной и/или в эпигастральной области как в период лечения больных, сочетая их использование с другими препаратами, так и в период ремиссии (в качестве терапии «по требованию»); 4) в период скриннинговой фазы (до начала предполагаемого лечения) при отборе больных для проведения раздомизированных исследований по изучению эффективности и безопасности каких–либо лекарственных препаратов (для лечения так называемых «гастроэнтерологических» больных) или схем их применения, в том числе прокинетиков, Н2–блокаторов гистаминовых рецепторов и ингибиторов протонного насоса (как правило, прием антацидных препаратов в случае необходимости допускается в период скриннинговой фазы до начала лечения больных, согласно Протоколам этих исследований), а также непосредственно во время проведения таких исследований в качестве неотложной терапии; 5) в виде монотерапии при любых стадиях кислотозависимых заболеваний при резистентности больных к ингибиторам протонного насоса и к Н2–блокаторам гистаминовых рецепторов, что возможно, соответственно в 10% и 20% случаев; 6) в качестве средств, используемых при проведении дифференциальной диагностики между сердечными и несердечными болями, возникающими за грудиной, между болями в эпигастральной области, ассоциированными с язвенной болезнью и с так называемыми «билиарными» болями.

Опыт лечения больных ГЭРБ, как показали наши наблюдения, показал, что у некоторых больных, нуждающихся в длительном лечении ингибиторами протонного насоса, появляется резистентность даже к современным ингибиторам протонного насоса. Больные замечают, что даже высокие дозы этих препаратов «стали меньше помогать им в устранении болей и/или изжоги (жжения)» за грудиной и в эпигастральной области. У значительной части больных появляется более или менее выраженный метеоризм, значительно ухудшающий качество их жизни. Н2–блокаторы гистаминовых рецепторов при лечении именно таких больных (до лечения этих больных ингибиторами протонного насоса или после них) оказывались менее эффективными, что вынуждало значительно увеличивать дозировку Н2–блокаторов гистаминовых рецепторов, превышающую стандартную. Мы обратили внимание и на другой факт: по данным эзофагогастродуоденоскопий (ЭГДС) у таких больных в этот период не было эрозий, пептических язв и признаков пищевода Барретта, в том числе и по материалам гистологического исследования прицельных эзофагобиопсий. Лишь в терминальном отделе пищевода можно было отметить небольшую отечность и незначительную (нередко лишь очаговую) гиперемию слизистой оболочки и/или более или менее выраженный тонкий белесоватый налет (в анамнезе, по данным ЭГДС, до лечения их ингибиторами протонного насоса, у больных был типичный эрозивный рефлюкс–эзофагит с типичными клиническими проявлениями ГЭРБ). Лечение этих больных невсасывающимися антацидными препаратами в стандартных дозировках позволило улучшить субъективное состояние этих больных. Особенно полезным оказалось лечение Алмагелем Нео больных, у которых наряду с основными клиническими симптомами ГЭРБ отмечался метеоризм. Уже через 2 недели лечения наблюдалось улучшение субъективного состояния больных.